Российского штурмовика Дмитрия Курашова приговорили к пожизненному заключению за убийство украинского военнопленного

6 ноября Заводской районный суд Запорожья вынес приговор стрелку штурмового отряда Шторм-V армии РФ Дмитрию Курашову, признав его виновным в нарушении законов и обычаев войны, сопряженном с умышленным убийством. Обвиняемый приговорен к пожизненному заключению за казнь сдавшегося в плен украинского военного Виталия Годнюка. Это первое в Украине дело, где российский солдат был судим за расстрел украинского военного непосредственно на поле боя.

Что известно об обстоятельствах преступления и казни пленника на Запорожском направлении

6 января 2024 вблизи села Новодаровка (Пологовский район Запорожской области) российские войска штурмовали позиции Вооруженных сил Украины. По версии следствия, старший солдат 226-го батальона 127-й отдельной бригады ТРО ВСУ Виталий Годнюк (позывной «Пингвин») вышел из блиндажа с поднятыми руками, без оружия, и стал на колени, сигнализируя о сдаче в плен. Однако находившийся рядом российский военный Дмитрий Курашов (с позывным «Сталкер») произвел три выстрела из автомата Калашникова, убив Годнюка на месте. Это грубое нарушение Женевских конвенций, в том числе норм о гуманном обращении с пленными.

Тело Годнюка обнаружили спустя два месяца, когда Силы обороны Украины отразили позицию. Видеозаписи с дронов и мобильного телефона свидетеля (военнослужащего ВСУ из той же бригады ТРО, что и Годнюк) зафиксировали место преступления, положения тела и отсутствие оружия у погибшего. Экспертиза подтвердила, что смерть наступила от огнестрельных ранений в туловище и голову.

Курашова взяли в плен вскоре после инцидента в январе 2024 года. В ходе следствия он сначала пытался переложить вину на другого российского военного с позывным «Седой», но впоследствии признал вину, хотя отказался давать показания. Свидетельства трех других российских пленных (Олег Замятин, Константин Зеленин и Дмитрий Зуев), служивших с Курашовым в одном подразделении, подтвердили его причастность: они слышали выстрелы из сектора, где находился обвиняемый, и видели, как Годнюк сдавался без сопротивления. Один из свидетелей-россиян сообщил, что Курашов признавался ему в расстреле, мотивируя это фразой «чтобы мы остались живы».

Дело рассматривалось более года: обвинительный акт был передан в суд в июне 2024-го. Доказательства включали протоколы досмотров, следственные эксперименты, экспертизы и видеоматериалы. Курашов, содержащийся в СИЗО (сначала в Запорожье, впоследствии в Днепре после обстрела колонии), неоднократно жаловался на затягивание процесса ивыражал желание обмена после приговора.

Позиции сторон во время судебных прений

Во время дебатов 20 октября прокурор Никита Маневский настаивал на строгом наказании, аргументируя, что доказательства (свидетельские показания, видеозаписи, экспертизы) бесспорно доказывают вину Курашова.

«Свидетельские показания проверены за счет видеозаписей, осуществленных сразу после возобновления контроля над позициями. Они подтверждаются следственными экспериментами, обзорами видео. Совокупность этих доказательств дает нам основание утверждать, что действительно этот обвиняемый произвел выстрел, что эти выстрелы в прямой следственной связи с гибелью украинского военного. Свидетели подтвердили тот факт, что обвиняемый видел, что Виталий Годнюк сдается в плен, потому что сами свидетели не раз отмечали, что он выходил с поднятыми руками без оружия. То есть Курашов отдавал себе отчет в наличии у него фактически статуса военнопленного. Он онимал, что Виталий Годнюк угрозы не представляет, и все равно решил лишить его жизни», - отметил прокурор.

Он подчеркнул, что преступление является военным, поскольку нарушает Гаагскую и Женевские конвенции, в частности, запрет на убийство пленных.

«Конкретно по данному уголовному делу особое возмущение вызывает тот факт, что сам обвиняемый, отказавший в милосердии противнику, воспользовался тем, что в отличие от него военнослужащие Вооруженных сил Украины продемонстрировали высокий уровень соблюдения требований законов и обычаев войны, и в результате обвиняемый сохранил свою жизнь. По убеждению стороны обвинения, указанные действия, совершение которых инкриминируются обвиняемым, по всем признакам является нарушением международного права и военным преступлением. Это преступление является одним из самых тяжелых в системе нарушений норм международного гуманитарного права, является посягательством на базовое право человека на жизнь, а также серьезным нарушением законов и обычаев войны, поскольку предусматривает убийство того, кто не имеет средств для собственной защиты, не представляет угрозы и был вынужден рассчитывать исключительно на милость врага. Совершение такого преступления не дает никакого военного преимущества тому, кто его совершает», - отметил прокурор во время дебатов

Сторона обвинения отметила отсутствие раскаяния у Дмитрия Курашова, безразличие к совершенному преступлению и отсутствие смягчающих обстоятельств, предлагая пожизненное заключение как единственное адекватное наказание за «проявление коварства и жестокости».

Прокурор Маневский также отметил, что статус военнопленного не приравнивается к мере пресечения, поэтому срок наказания следует считать с момента ареста, а не плена.

«Статус военнопленного – это фактически привилегия того, кто носит форму и с оружием в руках и открыто совершает боевые действия. […] Мы не можем их судить исключительно за то, что они участвуют в боевых действиях. За это несет ответственность их руководство», – разъяснил прокурор в комментарии журналистам.

Адвокат от центра безвозмездной правовой помощи Анна Карпенко, защищая Курашова, во время дебатов признала вину подзащитного, но просила о минимальном наказании по этой статье (от 10 лет). Она аргументировала это искренним раскаянием обвиняемого, его содействием раскрытию преступления и смягчающими обстоятельствами.

«На досудебном расследовании мой подзащитный отмечал, что до начала штурма руководство не разъясняло, как вести себя с пленными. Напротив, был приказ при штурме не брать никого в плен. Таким образом, я считаю, что Курашов считал, что он просто выполняет приказ. Кроме того, при решении вопроса я прошу учесть все же обстоятельства, в результате которых произошло уголовное правонарушение. Курашов, вероятно, находился в состоянии шока, в состоянии стресса. Так как был бой и он вообще не понимал, что происходит – что именно наш военный сдавался в плен. Я понимаю, что это не может оправдать произошедшее, но все же я прошу учесть это обстоятельство», - отметила защитница Карпенко.

От последнего слова во время прений обвиняемый Дмитрий Курашов отказался, сказал, что не имеет желания высказываться.

Как происходило оглашение приговора: реакции и высказывания

Во время оглашения приговора Дмитрий Курашов неподвижно стоит в стеклянном боксе, напряженно вслушиваясь в каждое слово. Его лицо застыло, не выражая никакой эмоции. Лишь частое моргание глаз выдает его напряжение, обусловленное щелчком затворов журналистских камер.

«Дмитрия Курашова признать виновным в совершении уголовного правонарушения, предусмотренного частью второй статьи 438 Уголовного кодекса Украины и назначить ему наказание в виде пожизненного лишения свободы. Мера пресечения в отношении содержания под стражей до вступления в заключение законного суда по решению суда. Срок отбывания наказания учитывать с момента вступления приговора в законный суд», - монотонно зачитывает заключительную часть приговора председательствующая судья в коллегии Ольга Погребная.

Обвиняемому переводят текст приговора, но его лицо остается непроницаемым - никакой реакции, кроме безразличия. Судьи разъясняют ему право на ознакомление с журналом судебного заседания, возможность подать апелляцию, а также напоминают, что он может обратиться к президенту с просьбой о помиловании.

После оглашения приговора Дмитрий Курашов ничего не комментировал журналистам. Лишь в конце концов, на вопрос, будет ли он оспаривать приговор, обвиняемый ответил: «Не буду я ничего обжаловать, от***итесь».

В прокуратуре же, которая на стадии судебных прений настаивала на пожизненном лишении свободы, говорят, что приговор их вполне удовлетворяет и может стать прецедентом для других подобных разбирательств военных преступлений.

«Я считаю этот приговор полностью справедливым, как я отмечал в дебатах, это самое тяжелое вообще преступление из возможных, которые индивидуально одно лицо может совершить. Мы не берем какие-либо другие преступления против человечества, например, а из военных – это фактически самые тяжкие, которые можно было совершить, и он его совершил. Наказание полностью пропорционально», - рассказал после оглашения приговора прокурор Никита Маневский.

Приговор вступает в законную силу через 30 дней со дня его оглашения, если в течение этого срока не была подана апелляционная жалоба. Защитница Курашова Анны Карпенко на оглашении приговора не было, поэтому позиция защиты по апелляции неизвестна.

«Насколько я знаю, он высказывается, что его все устраивает в грубой форме, а позиция адвоката зависит целиком от его позиции. Не могу комментировать, какой она будет», - отметил прокурор.

Что же касается возможного обмена Курашова, прокурор Никита Маневский говорит, что такое нельзя исключать, но в такои случае прокуратура присоединится к его рассмотрению в суде.

«В нашу компетенцию не входит принятие этого решения. Если такое будет принято, мы будем участвовать в рассмотрении этого вопроса в суде. Но это очень тяжелое решение, поэтому я не комментирую, как здесь лучше сделать», - объяснил после заседания прокурор Маневский.

Вопросы возможного обмена рассматривают в суде оперативно и в закрытом режиме. В таких случаях решение об обмене принимает не прокуратура, а Координационный штаб по вопросам обращения с военнопленными. Именно этот орган может внести конкретного осужденного в список обмена. После этого прокурор обращается в суд с ходатайством об освобождении от отбывания наказания в связи с принятием решения о передаче для обмена. Суд рассматривает ходатайство в тот же день, проверяет письменное согласие осужденного и решение уполномоченного органа. Как подтвердили в областной прокуратуре, такие заседания не публичны и проходят в закрытом режиме, поскольку содержат информацию, касающуюся государственной безопасности и обменных списков.