Получить информацию о чрезвычайной ситуации, скоординировать работу подразделений ГСЧС, взаимодействовать с другими службами, следить за ситуацией в безопасности и в случае угрозы вражеских атак вовремя предупредить об опасности. Это всего несколько пунктов, которые ежедневно выполняют диспетчера ГСЧС. За одну смену они могут принять сотни вызовов. От их собранности зависит в том числе и эффективность работы других подразделений.
Если диспетчеры работают с человеком, нуждающимся в помощи, до момента прибытия на место подразделений, то психологи - изучают ситуацию как говорят, непосредственно уже «в моменте». Они должны оценить ситуацию, установить контакт с пострадавшими и дать человеку понять, что он не один в трудный момент.
Ко Дню спасателя, отмечаемому 17 сентября, редакция 061 подготовила материал, в котором рассказываем специфику таких сверхважных профессий, как диспетчер, а также психолог, работающих в структуре ГСЧС.
Работать на адреналине, но с холодным умом
Майя Клютова работает помощником начальника очередной смены по вопросам оперативно-диспетчерской службы с 2010 года, а в рядах ГСЧС она с 20 июня 2000 года.
«Хочется верить, что приношу людям добро. Я очень люблю свою работу. Мы спасаем жизнь людей, их имущество, жилье. Обращения, которые мы получаем, разные. У меня нет повторяющегося изменения, каждый случай - он особенный, это отдельная история», - рассказывает.
Майя говорит, что у нее и ее коллег есть не больше минуты на сбор первичной информации о случившемся.
«Человек позвонил по телефону и нужно обязательно быстро узнать адрес, номер квартиры, на каком этаже, какое вообще количество этажей, потому что от этого зависит, какую технику нужно отправить на место, лестница какой длины должна быть. Также нужно знать код домофона, один человек или соседи. После того, как на место мы отправили бригаду, можно позвонить повторно и что-то уточнить. Все, что касается оказания помощи, приходит на номер 101 или 112, и дальше мы определяем, кто будет работать на месте», - рассказывает женщина.
За время войны в области изменились границы районов, но добавились выезды, связанные с обстрелами, разминированием, разрушением, эвакуацией и т.д.
«Работаешь в режиме полного собрания, на адреналине, ведь нужно принимать решения «здесь» и «сейчас». Когда происходит прилет, то люди звонят по телефону и сообщают о месте попадания, говорят, где именно или говорят, что знают о людях, которые оказались под завалами», - говорит Майя.
Спросили, приходилось ли Майе принимать такой звонок. Оказалось, что да.
«Помню, как звонил человек, который сам находится под завалами. Сложно даже вспоминать это, но в тот момент, когда был звонок, ты пытаешься с максимально холодной головой принимать информацию, выяснять, где находится человек, в каком состоянии. Все это быстро передаешь выехавшим подразделениям. Бывает, что люди отключаются, им приходится перезванивать. Бывает, что нужно быть на связи, пока до них пытаются добраться наши бойцы», - рассказывает спасительница.
Она вспоминает вражеский удар по медицинскому заведению на улице Зайцева в Запорожье, когда звонили по телефону женщины, которых завалило. Их потом нашли и спасли.
«Как поиск идет: разбирают завалы, делается минута тишины и пострадавшие люди в этот момент должны подать хоть какой-то сигнал, чтобы их заметили», - уточняет.
Труднее всего конечно, когда люди гибнут.
Так получилось, что слова благодарности диспетчеры слышат в свой адрес очень редко. Говорят, что работают не за «спасибо», но добрые слова каждому приятно слышать.
Установить контакт
Так получилось, что муж Майи также работает в ГСЧС – спасателем, а дочь – уже шесть лет, как психолог отделения персонала аварийно-спасательного отряда спецназначения ГСЧС Запорожья. Ее зовут Виктория Мельник.
Следует подстроиться под новые реалии чрезвычайных ситуаций.
С войной пришли новые вызовы. Людям, у которых произошла трагедия, сложно понять, почему это происходит. Мы учились оказывать помощь. Безусловно, реакции у людей могут разные. Не каждый человек вообще подпускает к себе. Кому нужна помощь, тот сам тебя найдет или со временем подпустит к себе. Нас несколько специалистов работают на события, мы устанавливаем контакт, говорим людям, зачем мы здесь и человек знает, что мы есть и если нужно, к нам можно обратиться», - объясняет Виктория.
Она упоминает один из первых выездов, который произошел в сентябре 2022 года. Это был выезд на Ореховское шоссе, на авторынок, где враг нанес удары по гуманитарной колонне и убил много людей.
«Мы приехали и там было много погибших, мы оказывали помощь в основном родственникам погибших или раненых. Это было тяжело для себя в первую очередь. Но это нужно воспринимать как работу. Я знаю, что делать и как стабилизировать человека. Но если я не смогу помочь из-за собственного нестабильного эмоционального состояния, тогда зачем я здесь», - говорит.
Психологи приезжают на места почти одновременно с бригадами.
«Бывало такое, что вызвала дочь из дома, и она ехала на место происшествия. В такие моменты я конечно же переживаю, но сама себе говорю: это ее работа, а моя работа – все организовать, быстро среагировать», – добавляет Майя.
Психологи работают также и с коллегами, пережившими тяжелые ситуации.
«Кому-то хватит разговора, а кому-то нужно провести тренинги, упражнения по самопомощи. Бывает такое, что человеку нужно время, чтобы понять, что это нормальное состояние, но просто все происходит в какой-то ненормальной ситуации. Мы постоянно мониторим, проводим диагностику, индивидуальные встречи», – уточняет Виктория.
Майя дополняет, что должно следить и за угрозой повторного удара.
«Видим пишут «Сушки взлетели, КАБи летят» и мы сообщаем бригадам, чтобы они шли в укрытие. Ситуации разные бывают, но как бы там ни было, а безопасность жизни людей первоочередная задача», - рассказывает Майя.
Быть рядом, когда нужно
Обе знают, что людям, не имеющим отношения к ГСЧС, иногда трудно понять специфику их работы.
«Когда нас обучали экстремальной психологии, то это было о каких-то сложных пожарах, обвалах, но не войне», - объясняет Виктория.
Иногда бывает трудно подобрать слова в момент горя, но иногда слова вообще не нужно.
«Быть рядом – это уже поддержка. Универсальной таблетки не существует, так же нет слова или фразы, которая помогла бы всем. Когда тяжело, то думаешь, как выйти из этой ситуации. И здесь нужно признать, что все на себя не оденешь, нужно лишнее отсеивать», – говорит Вика.
«Я себе говорю: «Все будет хорошо», – добавляет Майя.