Андрей Долинный: «В активной фазе АТО мы однозначно победим, а пассивная фаза потребует большего времени и осторожности»

Полковник запорожской милиции, вернувшийся из зоны АТО поделился с читателями сайта 061 своими мыслями об этой войне, идеологической пропаганде и восстановлении мира на Донбассе.

Рота милиции под командованием полковника Андрея Долинного, замначальника городского управления МВД, охраняла мир и покой в Краматорске. Наши ребята вошли первыми в уже освобожденный город и на своей шкуре почувствовали все «прелести» информационной войны и реальных боевых действий, оставивших след и на лице города и в сознании людей.

- Андрей Владимирович, расскажите, каково было?

- Вот что прежде всего замечу: Запорожье – город с исторически сложившейся однозначно пророссийской ментальностью, поэтому когда мы говорим о Донбассе, о Краматорске, то каждый должен понимать, что это могло произойти и здесь, если бы запорожцы изначально не заняли патриотическую позицию. Угроза, конечно, существует, она сохраняется. Хотим мы этого или не хотим, но изначально так сложилось, что индустриальные города кооперационно связанные с Россией и вообще со странами СНГ. Экономика ведь всегда имела свое отражение и на политических моментах, убеждениях. Потому когда мы говорим о зоне АТО, должны понимать, что и здесь все вполне могло быть очень грустно, плохо. Могло быть, но я думаю, что у нас все будет хорошо.

- Когда вы приехали в Краматорск, что вас поразило больше всего?

- Вымерший город. Практика показывает, что больше 50% местных жителей выезжает, когда начинаются военные действия. Оставшаяся часть после массированной информационной атаки по поводу украинских карателей первые дни пряталась в подвалах, на улицу не выходила.

Видно, что город пережил трагические моменты: разрушенные здания, большое количество баррикад «ДНР», сожженный муниципальный транспорт: автобусы, троллейбусы, маршрутки, сожженные легковушки. Но что меня поразило больше остального - это 100-метровке между Славянском и Краматорским. Там был нижний блокпост  на горе Карачун. Там воевал наш Алексадр Панченко вместе со своими беркутовцами, мы как раз их ротировали. Я видел плоды трудов Саши и это поразило меня больше всего – на метрах 100-х, может чуть больше, был подбитый танк, 2 БМП, 2 или 3 сожженных БТР… это было впечатляюще. Я назвал этот промежуток дороги местной «Курской дугой».

Фото0211

- Когда вы общались с жителями Краматорска, наверняка сыграло свою роль то, что вы из Запорожье, не из Центральной, не с Западной части станы?

- Да, это безусловно! Запорожцев принимали там, как своих родных. Хотя я вам скажу, что с нами были ребята из волынского беркута, были иванофранковцы, работники ГАИ из Ровно… и в целом мнение горожан и Славянска, и Краматорска менялось в зависимости от времени послеосвободительного периода. Когда мы пришли на следующий день после освобождения, из  милиции мы зашли первые. И отношение было очень напряженное, даже опасливое я бы сказал. Местные ждали карателей – бандеровцев, которые придут, мужчин будут убивать, женщин - насиловать, а детей - есть. Почему есть? Не знаю, но вот так говорили и эта фраза была всеми местными выучена фактически наизусть, дословно. Они все повторяли то, что мы, якобы, должны делать и было огромное удивление, что всех этих ужасов не происходило. Не знаю, как можно было в это поверить, но это факт. Это инфомационная война. Но однозначно - к запорожцам относились очень позитивно.

2014-08-01 19.53.28

- Как вам кажется, что нужно сделать, чтобы люди относились не только к запорожцам хорошо, но и в целом ко всей остальной Украине?

- Никогда нельзя заставить человека насильно любит то, чего он не хочет любить. И все эти моменты патриотизма должны быть связаны, прежде всего, с воспитательной, научной работой, с проведением каких-то круглых столов, конференций. Это должна быть гуманитарная работа, гуманитарная помощь Донбассу, потому что там с этим проблема. Запорожье по большому счету есть чем гордится. У нас есть интеллигенция, которая настроена патриотично и может какое-то зерно патриотизма сеять в запорожские сердца, а Донбассу с этим не повезло.

Обязательно должны быть гуманитарная помощь, но ни в коем случае не насильная. Потому что все эти свержения памятников – это такая глупость, которую могут придумать только радикально настроенные люди и этим самым нанести вред, дать повод для агрессора. Например, вопрос языка в нашей стране - он настолько тонкий… ни политики ни чиновники, я считаю, не должны рассуждать на эту тему - только гуманитарии, ученые. Пусть гуманитарии обмениваются мнениями, ведут дискуссии. А вот политикам я бы запретил, вплоть до официального табу на некоторые темы.

- Почему Вы поехали в зону АТО? Это ведь было ваше личное решение?

- У меня очень патриотичная семья и нас очень много. В семье у моего отца было пять братьев и одна сестра. Мой дед погиб под Ельней под Славянском, а бабушка воспитала 6 детей сама. При этом в 41 году, когда немцы зашли в Украину, так как бабушка была женой председателя сельсовета, ее со всеми детьми выгнали из села и до прихода Красной армии бабушка жила в землянке в степи и воспитывала 6 детей. Заметьте, никто с голоду не умер, все живы и здоровы и бабушка всех подняла на ноги. У меня очень много двоюродных братьев и сестер, которые разбросаны по всем СНГ. Все мы воспитывали в строгости и уважительном отношении к старшим. Бабушка умерла в 92 года и я не помню случая, чтобы она когда-то сидела где-то в стороне – только во главе стола. Так было заведено. После ее смерти во главе стола сидел дядя Петя (Долинный Петр Назарович), старший из братьев. Мой отец родился в 1940-м, а дядя Петя в 45-м уже воевал и мел ранение – он был своим братьям за отца. Это я все к чему – в нашей семье вместе с уважением к старшим воспитывалось и уважение, любовь к своей Родине. «Моя страна», «моя Родина» - это не пустой звук для меня, так что и мотивация моя довольно простая. Все мои родственники, друзья - патриотично настроенные люди. Некоторые в политических партиях, некоторые занимают государственные должности, но все они  патриоты своей страны. Я не мог иначе поступить.

- Семья наверняка неохотно отпускала?

- Скажу так: семья не противоречила.

- Очень много шишек летело в вашу сторону после событий 26 января, разгона Майдана в Запорожье. Как вам кажется, теперь отношение к вам изменится?

- А как можно относится к профессионально выполненной работе милиции? Я не чувствую вины ни за собой, ни за своими подчиненными. Работник  милиции во время охраны общественного порядка имеет физическую неприкосновенность так, как депутат – депутатскую. Работника милиции нельзя трогать, нельзя его оскорблять, нельзя нападать с дубинкой, бить по голове. А вот закон Украины «О милиции» в отношении правонарушителей как раз позволяет применять силу и спецсредства вплоть до огнестрельного оружия. Поэтому мне стыдиться не за что, мои подчиненным тоже. Пусть стыдятся те, кто гоняется за ветряными мельницами, ищут себе врагов. У меня врагов нет, так же мне не хочется для кого-то другого быть таковым. Даже если человек мне будет много раз делать что-то плохое, я врагом его не назову. И если он позовет меня на помощь – я приду.

Что касается так называемых «титушек», то участие граждан в политических конфликтах на стороне власти или других политических сил – это негатив. Причем, независимо от того, какой мотивацией они пользуются.  

- Вам довелось встречаться в Краматорске с местными коллегами?

- Ну конечно довелось.

- И какова ситуация сейчас в местном УМВД?

- Милиционер, по идее так должно быть – это гражданин с активной социальной позицией и прежде всего патриот своей страны. И по идее тот же краматорский милиционер не должен сильно отличаться от львовского милиционера. Они должны быть объединены одной целью, ментальностью, любви к своей стране и соблюдению законов. Конечно, не всегда так происходит и как раз на Донбассе часть милиционеров предали присягу. Они предали народ Украины и начали служить непонятно кому в следствии чего на Донецкую землю пришло большое горе и люди которые пережили этот период – перенесли очень страшные вещи. Уровень доверия к милиции сегодня находится там на минусовой отметке. Даже не на нуле – в минусе. Очень много работников милиции было замешано в различных ситуациях связанных с нарушением закона. Но при этом Донецкий регион показали и то, что среди местных  правоохранителей есть грамотные, порядочные офицеры, которые остаются верны присяге и даже в тот тяжелый момент находили в себе мужество оставаться на службе. При этом я не знаю как бы повели себя работники из других регионов. Зато сегодня факт тот, что на Донбассе есть большой кадровый голод и потребуются годы, чтобы его восполнить. Нам надо трудится, потеть и все наладится.

Фото0225

- Вопрос, что говорится, подкупающий новизной и жутко наивный. Ваше предположение – когда это все закончится?

- Я бы разделили это на 2 фазы. Первая – активная, которая связана с активными методами борьбы с терроризмом, с бандитами, с теми людьми, которые действительно взяли в руки оружие и предали свою страну, с наемниками, военспецами РФ. Смысл один – мы в этой фазе однозначно победим и у меня в этом сомнений нет. Но после войны всегда приходит мир и именно послевоенный период, который я бы назвал пассивной второй фазой АТО, будет очень сложным, продолжительным и кропотливым путем, который мы должны будем пройти. Становление органов местной власти, проведение выборов на Донбассе, появление новых молодых лидеров которые бы повели за собой Донецкий регион  все это займет очень много времени.

- Родные как дома встречали? Жена наверняка вкусненьким побаловала.

- Вообще, заказывал уточку в духовке, но приехал ночью, так что не до этого было. Тем не менее, супруга готовилась – напекла пирожков с картошкой и ливером и приготовила фаршированного перца, который я очень люблю. И, честно говоря, это был первый фаршированный перец, который я в этом году съел.  

- Первый шок был, когда попали в зону АТО, а второй, наверное, когда вернулись домой. Многие бойцы говорят о том, что здесь люди попросту не понимают, что в 200-ах километрах идет самая настоящая война. Большинство украинцев живет, как ни в чем не бывало.

- Но это же хорошо! Может кто из ребят так не считает, но они еще слишком молоды. Мы ведь боремся как раз за такую вот обычную мирную жизнь для себя, для своих близких - для всей страны.